Семь бумажных шкатулок

Ольга забежала домой, чтобы перекусить, а заодно и проведать дочь. Последнее время не ладились с ней отношения. Семнадцатилетняя Маша становилась все агрессивнее и агрессивнее, а со вчерашнего дня почти не разговаривает с матерью, сидит в своей комнате и слушает музыку.
- Маша, ты уймешь когда-нибудь свой нрав? Или я недостаточно строга?
- Уйди от меня, я не хочу тебя видеть!
- Ах, даже так! Ты не видишь, как я запахалась на работе? А для кого?
- Мне от тебя ничего не надо! Уйди...
У Ольги был сегодня не самый удачный день. Да и когда они были, удачные? С утра испортил настроение Руслан. Потом принесли повестку в хозяйственный суд. Голова раскалывалась, и Ольга достала из аптечки таблетку успокоительного, запила водой прямо из-под крана. Есть уже не хотелось.
- Мама, уходи, прошу тебя по-хорошему.
- А ты можешь и по-плохому?



Ольга вплотную подошла к дочери и обеими руками вцепилась в бретельки сарафана, застегнутые на большие перламутровые пуговицы. Маша отпрянула назад, чтобы вырваться, и одна пуговица упала на пол и покатилась с неестественно громким звуком под шкаф. Этот звук был похож на звук падающей кастрюли или сковородки, а может, и они упали тоже, Ольга уже не видела. Она хлопнула дверью и побежала вниз по лестнице. «Опять скандал...», - билась мысль в голове. А другая мысль внушала своей хозяйке: «Задай ей вечером перца, сломай ее спесивый гонор...»
Оставшись одна, Маша дала волю слезам, а проплакавшись, опустилась на колени и стала искать оторвавшуюся пуговицу. Пуговицы нигде не было, ну как сквозь землю провалилась. И тогда Маша решила заколоть бретельку булавкой, а потом прогуляться до бабули, уж там она получит сочувствие и ласку. Булавки в коробке для шитья тоже не оказалось, и Маша открыла дверцу книжного шкафа.
Картина, открывшаяся ее взору, была изумительной. На полке стояли семь небольших шкатулок: желтая, зеленая, синяя, коричневая, фиолетовая и черная, и каждую из них украшал своеобразный рисунок, похожий на китайские иероглифы. Лакированная поверхность поделок блестела даже при комнатном освещении, и Маше показалось, что перед ней – антиквариат. Когда же она дотронулась до одной из шкатулок пальцем, а потом потрогала внутреннюю поверхность, то поняла, что шкатулки – картонные. Удивительно, что они были не из мрамора или фарфора, не из стекла или пластмассы, а из обычного глянцевого картона. И еще они были пустыми, лишь в последней, черной, лежала небольшая звездочка с ярко-оранжевыми лучами. Звездочка была размером с пуговицу, и Маша достала ее и приколола на груди, зацепив бретельку за лиф сарафана.
Когда Ольга вернулась в офис, ее не покидало чувство тревоги. «Как там Маша»? - постоянно стучало в голове. Но другие, более важные дела вскоре отодвинули это чувство на задний план. Снова позвонил Руслан:
- Оля, напоминаю, что все сроки уже давно истекли. Когда рассчитаешься?
Три месяца назад Ольга получила от Руслана товар на пять миллионов, а в документах указала другую цифру – три миллиона. Руслан сам оставил ей чистые бланки со своей печатью и подписью, но он не предполагал, что она использует их на свое усмотрение. Ольга хранила документы, подтверждающие, что она приняла товар на три миллиона. Руслан же настаивал на своем:
- Оля, ты мне должна еще два миллиона...
«Ничего, подождет, - успокаивала она себя, - а нет – пусть докажет, ни один суд не признает его иска. А почему он сегодня особенно засуетился, ведь я сделала все для того, чтобы  Руслан забыл о нашей сделке...
Ольга возглавляла торгово-посредническую фирму, у нее не было ни складов, ни товара. И потому она продавала и покупала ... информацию. А иногда, когда удавалось заполучить от прохлопавшего ушами поставщика хоть что-то, но под реализацию, она будила своих экспедиторов, и те везли товар во двор офиса или в гараж, в зависимости от погоды. Такое жалкое существование она влачила уже второй год. Фирма обанкротилась, когда с заседания суда, на которое Ольга пришла как истец, она вышла ... свидетелем. А конкретный человек, укравший у нее конкретный товар, из ответчика тоже превратился в свидетеля, вышел из зала суда и помахал ей ручкой. Вот тогда она и подумала, что в каждом деле нет ничего важнее, чем деньги, добытые открытой наглостью.
На долговую яму, выкопанную в ее бизнесе безнаказанным похитителем, требовались немалые средства, и Ольга, погоревав немного, припудрила заплаканное лицо и пошла напролом. Под ручку с главбухом Аленой она изящной поступью вошла в кабинет директора одного из крупнейших консервных заводов:
 - Не угодно ли вам, уважаемый Артур Михайлович, наладить контакт с одной из частных процветающих фирм?
Артур Михайлович оторвал взгляд от годового отчета, в котором пестрели удивительно магические и согревающие душу цифры, и бросил их на вошедших дам:
- А не согреться ли нам рюмочкой коньяка? Познакомимся поближе, там и о делах поговорим.
Напудренное Ольгино личико излучало чистоту и невинность молодой директриссы, не обремененной проблемами, а круглые коленки, выглядывавшие из-под короткой юбки, притягивали взгляд пятидесятилетнего холостяка. Артур Михайлович был умелым руководителем. Он имел опыт работы с людьми железными и деревянными, волевыми и безвольными, угрюмыми и веселого нрава. А тут – дамы. Еще проще.
Вскоре Ольгины визиты в кабинет Артура Михайловича участились. Участилось и их сердцебиение, что привело к свиданиям в доме главы консервного производства. Артур Михайлович не только перечислил на счет Ольгиной фирмы энную сумму, но и финансировал ее карманными деньгами, на которые она умудрялась закупать небольшие партии товара.
- Спасибо, мой божий одуванчик, - ласково шептала она, когда открывался толстый бумажник ее любимого, намекая на серьезные преимущества в возрасте.
- Лелик, надень юбку подлиннее, - просил каждый раз Артур Михайлович, но она неумолимо щеголяла в своих «мини», разжигая в нем не только страсть, но и ревность.
Избранник молодой директриссы продолжал финансирование и верил в то, что совсем скоро деньги вернутся с достойной прибылью. А Оля не хотела думать о предстоящем возврате и мечтала найти чудодейственное средство, которое могло бы повлиять на память Артура Михайловича...
Следующий ход Ольга сделала в сторону молодого, но уже преуспевающего бизнесмена. Руслан знал, что за Ольгиной спиной, а может, и ближе, стоит известная и могучая фигура Артура Михайловича, и это воодушевляло его на серьезные деловые отношения с ней. Поэтому он и оставил в ее офисе документы своей фирмы.
- Цену и объем согласуем по телефону, для меня главное, чтобы вы рассчитались за товар в течение десяти дней, - подчеркнул он, разглядывая платежное поручение, по которому Ольга сделала частичную предоплату благодаря поступившей от Артура Михайловича кругленькой сумме.
На следующий день сонные экспедиторы, скучающие по хорошей работе, вышли из Ольгиного офиса, взяли на «пятачке» КамАЗ-десятитонник и лихо загрузили его товаром «от  Руслана».
«Птенчик мой зеленый», – жалела Руслана Ольга, но только мысленно. Вслух же она произносила слова, отточенные как карандаши, которые торчали из черного органайзера на ее рабочем столе:
- Я – должна? Не может быть. Вот – документы...
Потом, правда, подумала и мягко добавила:
- Руслан, ты меня знаешь, рассчитаюсь попозже...
Ольга мечтала, чтобы Руслан забыл обо всем, что их связывало. Ей совсем не хотелось возвращать ему деньги.
Дальнейшие свои шаги Ольга делала легко и непринужденно. Однажды во время серьезной проверки, которая выявила сокрытие дохода, Ольга обратилась к своему знакомому в синей форме налогового инспектора:
- Алишер, помоги, будь другом... Договорись с проверяющими... А я отблагодарю. Сколько тебя устроит?
Алишер сделал все, что просила Ольга. Акт по результатам проверки содержал «незначительные недоделки» в бухгалтерии. Мол, не ошибается тот, кто не работает.... Во время получения нескольких стодолларовых купюр Алишер был пойман с поличным сотрудниками управления по борьбе с коррупцией. У них тоже был план, по которому нужно было сдать руководству определенное число должностных лиц, уличенных в получении взяток.
Ольга не чувствовала угрызений совести перед синим мундиром. «И поделом, - думала она, - у меня других финансовых проблем предостаточно, доллары и самой не помешают. Алишера осудили и даже запрятали на какое-то время за решетку. А Ольга приговаривала: «Забудь меня, синий голубчик, когда выйдешь на свободу...»
Однажды она в очередной раз отправила в командировку Артура Михайловича, который стал еще сильнее ревновать ее к деловым партнерам мужского пола, и решила собрать вечеринку. Повод какой-то был, но такой незначительный, что гости тут же о нем забыли. Была приглашена и довольно близкая подруга Лариса, пожалуй, единственная замужняя дама в Ольгином окружении. Лариса пришла в вечернем красном платье и привлекла внимание гостей. Ольга тоже не сводила с нее завистливых глаз, а когда гости, разгоряченные коньяком и танцами, перешли на чай с тортом, сделала еще один ход. Никто не видел, как на кухне она целовалась с высоким блондином Сашей, мужем Ларисы. Через несколько дней она подошла к нему:
-  Лариса просила забрать с ее склада готовую продукцию. Помогу реализовать...
Эта продукция пылилась на складе по меньшей мере год, а может, и больше, и Саша об этом знал и потому не удивился такому предложению. Помог подогнать грузовик и сам  загрузил коробки... Только позже он понял, что никакого распоряжения отдать Ольге  пусть даже и неходовой товар, не было. Лариса, однако, не заметила пропажу, и Саша смирился с такой потерей.
«Забудь, красная птичка, что я у тебя кое-что позаимствовала, - шептала Ольга, - будь умницей, ведь у тебя на складе всего полно... Плюс муж в придачу. А я – бедная женщина...»
Любимым напитком Ольги был кофе. Она пила его, наслаждаясь легким ароматом и пряной горечью, утром, днем и вечером. С сотрудниками и партнерами, со всеми, кто заходил в ее офис... Поэтому, когда однажды доверчивый Артур Михайлович поделился с ней планами взрослого сына Игоря, который собирался поставить в их город крупную партию кофе, она заинтересовалась:
- Нужно помочь ему, Артур, без нас он просто не справится...
Ольга закрывала глаза и мысленно представляла, как у нее дома будет стоять приличный запас – две, нет, десять упаковок божественного коричневого напитка. И одна уже эта мысль придавала ей силы и энергично толкала на дальнейшие действия. А они были такими. Когда с таможенного склада загружали кофе, и все, кто там был: кладовщик, грузчики, Ольга, Игорь, и конечно же, получатель товара, тот самый оптовый покупатель, которого нашел сам Артур Михайлович, в последней машине насчитали 240 коробок. Когда же машина доехала до склада покупателя, их оказалось 230. Разразился скандал, но Артур Михайлович вскоре его погасил, предложив Игорю переписать накладную. Пропавшие упаковки были списаны на «утряску» товара в дороге (ну не могли же они сами выпрыгнуть из машины).
«Пусть никто и никогда не вспоминает эту историю», - мысленно заклинала Ольга незримые силы, помогающие ей достигать задуманного.
Несмотря на все ее старания, долговая яма не закрывалась. Она была бездонной, а значит, могла поглотить любые средства. В этой огромной резиновой долговой яме бесследно исчезали и товар, и деньги, а яма требовала и требовала новых жертвоприношений. Тогда Ольга решила сделать ход конем. Оставшись одна в офисе, она достала из сейфа папку «Поставщики» и внимательно изучила находящиеся в ней документы. Потом сходила в близлежащий магазин «Канцтовары», где купила маленькую бутылочку с фиолетовыми чернилами. Такими чернилами уже давно никто не пользуется, и поэтому никто не помнит, для чего они... Видимо, Ольга помнила, потому что выбрала из папки нужные документы и разложила их на столе. Заправила фиолетовыми чернилами капиллярную ручку и кое-что исправила в договорах, а накладные заново переписала на чистые бланки а печатью поставщиков, которые заранее отсканировала Алена, большая мастерица по компьютерным делам.
Потом Ольга позвонила подруге Тамаре:
- Ты привезла мне то, о чем я просила?
- Да-да, конечно, приезжай...
 Тамара вернулась из туристической поездки по Египту, и потому светилась восторгом:
- Ольга, я дышала воздухом, полным соблазнов... Столько тайных желаний зародилось в душе...
- Ладно, об этом – потом. Где мои сувениры?
  Тамара достала из огромного баула семь небольших коробочек, похожих на шкатулки, и расставила их в один ряд. Глянцевый картон отражал свет хрустальной люстры и ослеплял глаза яркими бликами. Каждая шкатулка светилась по-своему: желтая – светом янтаря, зеленая – изумруда, синяя – бирюзы, красная – рубина, коричневая – тигрового глаза, фиолетовая – аметиста, и черная – лунного камня. Тамара достала еще одну шкатулку – из красного бархата, такие продаются в ювелирных магазинах, и открыла ее. Ярко-оранжевая звездочка, казалось, дотрагивалась лучами до самых кончиков пальцев. Волны, исходящие  от нее, кололи  ладони, но не согревали. Напротив, они были холодными, металлическими.
Еще давно Ольга где-то прочитала о существовании дьявольской звезды Алголь, которая делает человека одержимым, дает ему ощущение вседозволенности и снимает с него чувство совести, ответственности. Ольга загорелась получить талисман в виде этой звезды. И вот мечта сбылась.
Имели определенный смысл и шкатулки. Первая – для «желтого одуванчика» Артура Михайловича, вторая – для «зеленого птенчика» Руслана, третья – для «синего мундира» Алишера, четвертая – для «красной королевы «Ларисы, пятая – для кофейно-коричневого Игоря, шестая – для фиолетовых поставщиков из далекой Перми, и седьмая – на случай траура. Ольга осторожно сложила шкатулки в коробку и отвезла их домой. Там она поставила их в книжный шкаф и закрыла дверцу на ключ.
Каждый вечер она разговаривала со своими партнерами: «Ах ты, мой божий одуванчик, хочу, чтобы ты забыл обо всем на свете, кроме меня... Помни обо мне, не помни о деньгах, отданных мне...» И Ольга опускала звездочку Алголь в желтую шкатулку. «Птенчик мой зеленый, - говорила она на следующий вечер, - смирись с потерянным, ведь от меня ты уже никогда ничего не получишь...» И опускала Алголь в зеленую шкатулку.
В тот день, когда Ольга забегала домой перекусить и поругалась с Машей, Алголь лежала в черной шкатулке. Может быть, и поэтому весь день Ольгу мучили мрачные предчувствия. На душе было тревожно, но причину этой тревоги она не знала...
Близился вечер, и небо затянули облака, похожие на клочья рваной одежды. Ольга взглянула в окно, за которым, к тому же, накрапывал дождь. «Нет, надо ехать домой, - подумала она, – поговорю с Машей, вместе поужинаем...»
Открыла дверь своим ключом и прислушалась. В квартире было на удивление тихо, а ведь обычно музыка гремела на весь дом. Может, Маша ушла к бабушке? Ольга надела тапочки и прошла через прихожую в спальню. Маша лежала на кровати. Казалось, что она спала, но что-то в ее позе настораживало. Ольга нагнулась, чтоба поближе разглядеть спящую красавицу, и вздрогнула от неожиданности... на груди у дочери вместо зеленой перламутровой пуговицы светился Дьявольский глаз – ярко-оранжевая Алголь. Не веря своим глазам, Ольга распахнула настежь дверцы книжного шкафа и начала лихорадочно проверять содержимое каждой шкатулки, хотя отлично помнила, что Алголь была в последней, черной. Все шкатулки были пусты. И тогда Ольга в ярости сгребла их и бросила в мойку на кухне, потом подожгла. Бумажные коробочки вспыхнули ярким пламенем, и этот костер испускал то желтые, то синие, а то черные – языки пламени, которые переплетались в причудливые узоры, похожие на китайские иероглифы...
На кухне Ольга открыла аптечку и не обнаружила своего успокоительного. Флакон с таблетками был совершенно пуст. Не было и других, бабушкиных, лекарств...
«Ах, вот оно что, - бормотала Ольга, - Маша, ну как ты могла? Я же люблю тебя...»
Другой внутренний голос был категоричен: «Маша, только проснись! Я накажу тебя за такое бесстыжее хамство!»
Врачи скорой помощи увезли Машу в реанимацию. Она так и не пришла в сознание. А Ольга смотрела в черное окно и думала: «Ну почему? Почему?Почему судьба решила мне нанести удар по самому больному месту, через единственного ребенка?»
... А за окном заканчивался вечер и начинался новый календарный день – 17 мая. Ольга не знала, что 17 мая в ее гороскопе звезда Алголь находится в соединении с Венерой, а это соединение может привести к смерти детей...