Наконец-то грузчики привезли трюмо. Оно было старинное, из ценного дерева, а потому и тяжелое. Неизвестный мастер искусно вырезал причудливые фигурки животных и сплел из них ажурную канву.Туалетный столик был широким, хотя и без единого выдвижного ящика, и его можно было использовать не только под косметику, но и как журнальный, и даже как письменный – в старину не экономили на размерах.
Видимо, поэтому я решила поставить трюмо не дома, а в офисе. Оно прекрасно вписывалось в приемной – рядом с высокой искусственной пальмой в коричневой кадке, напротив входной двери и окна-витрины, занимающего практически всю стену. Стол секретарши стоял перпендикулярно к трюмо, и потому все, кто входили в офис, отражались в зеркале. Если из моего кабинета дверь в приемную была открыта, то я тоже могла наблюдать за событиями, происходящими в приемной – на креслах яркого горчичного цвета.
«Ну и причудится, - подумала я, - а впрочем, чему здесь удивляться? Если в строгом костюме я чувствую себя деловой женщиной, а в джинсах – амазонкой, то в таком пышном наряде я бы ощущала себя светской дамой, разгуливающей по огромным дворцовым залам. Вышагиваешь степенно, выпрямив спину, и ловишь на себе завистливые взгляды, а может быть – осуждающие. Что за дворец, если в нем нет интриг?
- Камила, вас к телефону, - прервала мои раздумья секретарша Мариночка. Совершенно не пользуясь косметикой, Марина умела привораживать мужчин одним только взглядом своих черных глаз. Я знала в своей жизни двух Марин, и обе были замужем уже в третий раз. Они так просто находили себе супруга, и так же просто расставались с ним, а я была не замужем, вот-вот собираясь отметить тридцатник. Поэтому и думала, что все зависит от имени. «Ма-а-ри-и-на-а» звучит громко и решительно, как раскат грома, а «Камила» - мягко, уступчиво, как шелест ветерка. Ну кто его услышит?
Имя Камила, как казалось мне, совершенно не подходило директриссе фирмы. Отчество с ним почти никакое не сочеталось. Даже нелепо как-то звучит – Камила Владимировна, или Камила Семеновна. Я же была Камилой Евгеньевной, пока произнесешь, забудешь, что хотел сказать, поэтому все мои знакомые называли меня просто Камилой, или Камилочкой, и я к этому привыкла.
Звонили из банка:
- На ваш счет зачислены деньги из Казахстана.
Этой фразы мне было достаточно, и я поблагодарила Гулю и положила трубку.
Операторам строго запрещалось давать информацию по телефону, но это был исключительный случай. Я ждала уже почти месяц четыреста тысяч долларов на валютный счет фирмы, и поэтому попросила Гулю позвонить мне, как только деньги поступят. И вот Гуля позвонила, и если она не сказала «часть суммы» или « половина суммы», значит, денежки зачислены в полном объеме.
- Какой сегодня приятный день, - только и ответила я на знак вопроса, нарисованный на Мариночкином лице.
И дело не только в трюмо, и даже не в долларах. Подумаешь, если не сегодня, то завтра, пусть даже через неделю, но они все равно лягут утомленными птицами на банковскую выписку, удивив девчонок количеством нулей. А впрочем, финансовых служащих и более крупные «птички» не удивляют, ведь это их обычная работа. Они и денег-то не видят, одни только цифры. Получают удовольствие от подсчета денег разве что купюросчетные машинки.
День был приятным потому, что за окном светило по-весеннему ласковое солнце, не обжигая своими лучами, и шелестела под ветром сочная, еще не выжженная солнцем, листва.
- Чашку кофе? – прочитала мои мысли Марина. Она произнесла эту фразу более торжественно, чем обычно, как будто бы спрашивала: «Мадам, по бокалу шампанского?» Марина знала, что я жду поступления денег. Это не являлось коммерческой тайной. Еще зимой мы начали отпускать заказчикам из Казахстана упаковку под макароны. Заказ выгодный, мы его так и назвали: «Твердый заказ». Не потому, что упаковка под макароны должна быть твердой, а потому, что оплата производилась не в национальной валюте – зудикистанских сэмах, а в долларах США. Бдагодаря этому наша маленькая фирма поднималась на шаг вверх по лестнице, ведущей из «малого бизнеса» в «большой бизнес».
Марина почувствовала мое острое желание побыть одной и, поставив чашку кофе на директорский стол, тихонько прикрыла за собой дверь. Из проема двери исчез кусочек зеркала от трюмо, и я перестала видеть, что происходит в приемной. Да и Бог с ним, сейчас самое главное – сосредоточиться и выбрать наилучший вариант вложения денег.
Допив кофе, я набрала номер телефона своего партнера Эдика. Длинные гудки удивили меня . Обычно он на месте. Куда мог выехать? Потом позвонила Тургуну:
- Тургун-ака, наша договоренность в силе?
-О-о, Камилочка, давай быстрее к нам. У нас здесь все окей!
Я открыла красную папку с документами. Вот и он – договор с Тургуном. Еще раз пробежала глазами. Примерно месяц назад, когда мы заканчивали « твердый заказ» и в получении валюты уже не возникало сомнений, я подписала договор с Новосибирским научно-производственным объединением «Технолог» (название какое-то шаблонное, еще подумала тогда я). Объединение возглавлял Закир Рахимов, купивший переуступку контракта у компании «Астория» из Пензы, которая зарегестрировала валютный контракт на поставку большой партии товара в Зудикистан с фирмой Тургуна. Мои интересы, как резидента Зудикистана, достаточно надежно защищал Национальный банк, контролирующий выход из республики «твердой валюты», поэтому в контракте с новосибирцами мы указали 15-ти процентную предоплату на товар - 380 тысяч долларов. Эта сумма нужна была Закиру Рахимову якобы для оплаты железнодорожного тарифа.
Я плохо знала Закира, видела его несколько раз в офисе у Тургуна, вот и все. Поэтому не собиралась пускаться с ним в рискованные путешествия. Чтобы снизить риск, мы с Тургуном подготовили другой договор: я перевожу валюту на счет Закира только после того, как Тургун перечислит мне на этот же объем зудикистанские сэмы. Иными словами, Тургун был гарантом. Он оставлял сумовый залог до момента передачи новосибирского товара.
Выходя из офиса, я взглянула в зеркало. Кажется, дама в порядке, можно идти. И вдруг заметила отражение черного пластмассового лотка для бумаг со стопкой небрежно брошенных на него документов. «Непорядок, - подумала я, - до этого Марина была аккуратнее. И откуда черный лоток?» Я повернула голову в сторону письменного стола и ... ничего не увидела. Лакированная поверхность стола была вычищена до блеска и на ней лежали журнал для регистрации звонков – я не надеялась на память Марины и приучила ее вести такие записи – и еще пара каких-то ее личных бумаг. Снова взглянула в зеркало – оно отражало часть стола, но уже без черного лотка.
«Бред какой-то, уже видения пошли. В отпуск надо, дорогая, в отпуск», - подумала я и, отдав необходимые распоряжения менеджеру Игорю (он как раз заходил в офис), поехала на встречу с Тургуном.
Дорога лежала через телецентр. И у меня защемило где-то в левой части грудной клетки. Я не любила здесь проезжать, но это – самая короткая дорога, стоит ли кружить в объезд только потому, что другой категории населения - начинающим бизнесменам, а также тем, кто изрядно «прогорел» в бизнесе, это место приглянулось. Они назначали своим партнерам встречи в открытом кафе напротив входа в телецентр. Можно вскользь намекнуть им, что здесь у тебя друзья-телевизионщики, можно даже приветливо махнуть кому-нибудь рукой. И не узнает твой партнер, что сюда доставила тебя не респектабельная машина, а драные подметки отечественных ботинок. Дешевая же закусочная не отразится на пустом кошельке.
Была и еще одна причина, притягивающая сюда не издающихся писателей в заношенных костюмах, художников, не продающих свои картины, ну, и бизнесменов, дела которых шли под гору.Они могли часами сидеть здесь и пить «голый» чай, «стрелять» дешевые сигареты и не просто рассуждать о смысле жизни, а искать возможность заработать. И эта возможность иногда предоставлялась.
Меня не интересовали эти люди, но почему-то не удержалась и бросила взгляд на столики. Ба, кажется, знакомое лицо...Неужели Закир Рахимов? Широкоплечий, с массивной головой, которую к тому же еще больше увеличивала огромная шевелюра, он загораживал своего собеседника, и его я не успела разглядеть.
Тургун, как всегда, важно восседал в высоком кожаном кресле. На нем был ослепительно чистый (это мне показалось после завсегдатаев возле телецентра) костюм в мягкую, еле заметную, клетку. Безукоризненно белая рубашка еще больше подчеркивала добродушную улыбку.
- Камилочка, рад, безумно рад, - взгляд Тургуна светился особой теплотой.
«Наверное, дела пошли хорошо, - подумала я, - или узнал уже, что на моем валютном счете – приличная сумма...»
Вслух же заметила:
- Спасибо, я тоже рада. Будем работать?
- Буквально сегодня договорился со своим старым компаньоном, и он переводит деньги на мой расчетный счет. Уже сейчас, Камилочка, ребята в банке, жду платежку... А как ты? Не подведешь с валютой? Тонкие лучики, исходящие от глаз Тургуна, выдавали его. Да, он уже знает, что валюта мне перечислена, это уж точно.
- Если вы переведете мне ту сумму, о которой мы договаривались, нет проблем, - ответила я. – Мне нужно всего лишь подписать платежку.
Я опустила глаза на серый полированный стол из итальянского офисного гарнитура и увидела в углу, возле стены, черный лоток с небрежно брошенными на него документами. Тургун, поймав мой взгляд, слегка смутился:
- Сижу как на иголках, жду, когда ребята вернутся из банка... Так что завтра с первым же рейсом деньги будут отправлены на твой счет, Камилочка. Подписывай платежку на завтра...
Меня немного смущал тот факт, что я увидела возле телецентра Закира Рахимова, но я не стала заострять на нем внимание и лишь вскользь поинтересовалась:
- А как поживает Закир?
- О, прекрасно! Он уехал за билетом на Москву, оказывается, оплачивать железнодорожный тариф надо там...
Вернувшись в свой офис, я сразу же позвонила Эдику. И вновь услышала длинные гудки. Эдика на месте не было. А жаль. Мне так хотелось поговорить с ним. Он был мастером давать советы. И не только. Мог и сам придумать схему любой сделки. Одно из его творений лежало в моей красной папке и ждало своего звездного часа. Я достала документы и стала внимательно их изучать. Итак, чье предложение мне выбрать: Эдика или Тургуна?
Марина принесла мне чашку кофе, а когда она выходила из кабинета, я вновь увидела кусочек зеркала от трюмо. В нем отражался сидящий спиной к зеркалу Эдик. «Когда же он пришел, - промелькнуло в голове, - и почему не заходит? Расселся в кресле...»
- Марина! - крикнула я, потому что она уже захлопнула дверь. - Пусть Эдик заходит!
Марина приоткрыла дверь и удивленно смотрела на меня. Она просто смотрела и молчала. А я в кусочке зеркала уже не видела Эдика. В нем вообще ничего не было...
- Марина, пусть дверь будет открытой, - только и пробормотала я. (Возможно, так мне будет легче контролировать реальность зеркальных отражений). – Да, вот договор, отпечатай на завтра платежку...
Я почему-то разозлилась на Эдика. Мое раздражение к нему переходило все границы. Мне захотелось даже как-то отомстить ему. За что, правда? За то, что его не было сейчас со мной? И я твердо решила повести игру с Тургуном. Я знала, что Эдику это не понравится, но мне ведь именно этого и хочется. У Тургуна все отлажено: сегодня он принимает деньги на свой расчетный счет, завтра – переводит мне. Закир сидит «на чемоданах», как только проведу валютную проплату – улетит в Москву. Кстати, насчет денег... Надо еще раз проверить. Я набрала номер телефона Тургуна и услышала его спокойный, уверенный голос:
- Все в порядке, Камилочка, Закир приехал. Он взял билет на завтра. Деньги мне перечислили, так что давай поторопись...
Марина отпечатала платежное поручение на сумму 380 тысяч долларов США, я сверила реквизиты, подписала и положила в красную папку. Наш договор с Тургуном еще не действовал, потому что на моем счете денег от него не было. «Завтра утром проверю банк, - размышляла я, – и только тогда... Надо подстраховаться.»
Зазвонил телефон. «Эдик! – застучало в голове. – Сейчас я тебе все скажу...» Но это был не он. Звонил Бекзод, с которым мы еще неделю назад договаривались о встрече. О нем я совсем забыла... Придется ехать, хоть и не хочется.
Я вышла из кабинета и прикрыла дверь, потом подумала и закрыла кабинет на ключ.
- Марина, я буду у Бекзода, вернусь через пару часов. Если что – не дожидайся меня, поезжай домой... Кстати, а где сегодня Эльвира?
Часы, которые висели на стене, напротив стола Марины, показывали без четверти четыре, а я только вспомнила о своем бухгалтере...
- Да, я забыла сказать... Она еще утром позвонила. Ребенок заболел. Посидит денек, а завтра выйдет... Если что нужно сделать – я помогу. Может, в банк?..
- Нет-нет, пока не надо...
Я положила ключ от кабинета в сумочку и подошла к зеркалу. На меня смотрело озабоченное и немного уставшее лицо. Все остальное было в порядке. Хотя, нет, что это за пятно на груди? Неужели от кофе? Я перевела взгляд на светло-коричневую блузку и ничего не увидела. Потом опять взглянула в зеркало. Там пятно было, небольшое, красновато-коричневого цвета. Наброшу на шею шарфик на всякий случай.
- Да, Марина, протри хорошенько зеркало, - задумчиво сказала я и вышла из офиса.
Вскоре я уже входила в кабинет моего возможного будущего партнера.
- Камила, у меня хорошие новости... – Бекзод был явно возбужден, значит, дело стоит того. Ведь, сколько я знаю его, он был всегда уравновешен и выдержан, даже чересчур выдержан, а тут... – Нет, Камила, вы только посмотрите...
Дрожащей рукой Бекзод протянул мне документы. Это были товарно-транспортные накладные. Российские партнеры наконец-то отгрузили ему оборудование для переработки овощей и фруктов.
- Камила, давайте будем компаньонами! Поставим цех, да какой цех – это же целый завод! Я уже и с банкирами договорился... Конечно, если были бы свои деньги...
- Я подумаю, Бекзод. У меня есть деньги, но я должна подумать.
Я долго и внимательно изучала снимки поточной линии, вникая в работу каждого автомата, просмотрела технико-экономическое обоснование, пестрящее цифрами. Больше всего мне понравился тот факт, что они же, поставщики оборудования, хотели закупить томатную пасту. Значит, валютный рынок сбыта уже имеется... Прекрасно...
Итак, завтра утром все решится. Если Тургун переведет мне деньги, отказаться от его предложения будет сложно. А если нет? Тогда я вправе принять предложение Бекзода.За чашкой кофе мы неспеша обсудили детали возможного партнерства, и я поспешила в офис. Мне нужно было еще раз хорошо все обдумать. Может быть, и позвонить Эдику...
Я подошла к входной двери у торцевой пристройки высотного здания. Удобно, что вход отдельный, не надо беспокоить вахтеров своими ночными визитами. На меня смотрели три темных окна: моего кабинета, бухгалтерии и приемной. В кабинете менеджеров и экспедиторов, а также в кладовке и в туалете окон не было. Я открыла входную дверь и нащупала выключатель. Потом задвинула на двери массивную задвижку. Так надежнее. Прошла через приемную к своей двери и положила сумочку на столик трюмо – нужно было найти ключ от своего кабинета, у меня всегда проблемы с поисками ключей. Потом я взглянула в зеркало. На мгновение увидела часть окна с незадвинутыми жалюзи и одной приоткрытой створкой. «Непорядок, - машинально отметила я, - опять кто-то приходил к Марине, накурили, проветривали комнату и забыли закрыть окно...»
Я уже хотела подойти к окну и захлопнуть створку, как увидела в зеркале довольно странное изображение. На меня смотрела дама со строгим лицом и уставшими глазами. Но главное не это. На даме было темно-бордовое старинное платье из плотного шелка, с обтягиваюшим лифом и широкими складками на бедрах. Кажется, я уже видела это платье сегодня утром. Но это было так быстро, буквально мгновение. А сейчас дама стояла во весь рост и внимательно смотрела на меня. Мне даже показалось, что стоит она за моей спиной, а я вижу в зеркале лишь ее отражение. Тогда где же я? Себя-то я не вижу...
Дама грациозно повела плечами и поднесла к бледным губам указательный палец: «Тс-с, не оборачивайся...» Больше она ничего не успела сказать... Я услышала какой-то щелчок, и дама, вскрикнув, прижала руки к груди. Она продолжала смотреть на меня строгими глазами, а сквозь пальцы сочилась кровь... Я упала на пол возле стола своей секретарши и боялась дышать. Наконец, подняла глаза на трюмо и ... никого не увидела. Лишь на самом зеркале было небольшое углубление, от которого разбегались лучики-трещинки.
«Графиня, а не выпить ли нам по бокалу шампанского?» - какие-то нелепые мысли лезли мне в голову в самый неподходящий для этого момент. Ну, а если эти мысли родились в моей голове, значит, я еще жива...
Я долго лежала на полу без движения, пока не онемели ноги. Мне показалось, что кто-то наблюдал за мной в приоткрытое окно. Залезть сюда, в ярко освещенную приемную, он не мог – мешали крепкие решетки на окнах. Через входную дверь тоже невозможно было войти, даже имея ключ, я ведь закрыла ее на задвижку.
За окнами поднялся ветер, наверное, к дождю, и приоткрытая створка окна-витрины в приемную захлопнулась. Одновременно чуть скрипнула и приоткрылась дверь в мой кабинет. Да он же открыт, а я, глупая, ищу в сумочке ключи... И до сумочки сейчас не дотянуться, она лежит на столике трюмо.
Я пошевелила пальцами ног, потом подползла к приоткрытой двери и оказалась в совершенно темном кабинете. Плотно задвинутые жалюзи закрывали окно, и мне нечего было бояться. Единственное, не надо включать свет... От долгого лежания на полу тело казалось побитым как боксерская груша. Я тихонько поднялась, прошла к дивану и упала на его ярко-горчичную обшивку. Надо отдышаться, а потом хорошенько подумать, времени у меня предостаточно – до утра. Потому что будет вряд ли разумно с моей стороны выходить сейчас на улицу, когда здесь – самое безопасное место. Передохнув немного, я набрала номер телефона Эдика.
- А, Камила, сегодня был какой-то сумбурный день. С утра мне позвонил Тургун и сказал, что со мной хочет увидеться партнер из Новосибирска...
- Закир Рахимов?
- Ты его знаешь?
- Немного.. И что, вы встречались у телецентра?
- Камилочка, откуда тебе это известно? – в голосе Эдика сквозило неприкрытое удивление.
Я промолчала. Сомнений в том, что Закир имел беседу с Эдиком, не оставалось. Но для чего? Чтобы наладить с ним контакт? Или просто для того, чтобы убрать Эдика с моего поля зрения?
- Хорошо, и чем же закончились ваши разговоры?
- Да ты знаешь, ничем... Я просто потерял на них целый день. То в офис меня возили, то в кафе. Чушь какая-то...
- Значит, они действительно хотели, чтобы мы с тобой не встретились, - вслух проговорила я сама себе.
- Камила, а где ты? Может, заехать? Поговорим...
- Я далеко, в гостях у графини...
Представляю, каким стало лицо Эдика после моих слов. Я положила трубку, потому что сейчас никому не доверяла.
Итак, вопрос первый: кто в меня стрелял? И вопрос второй: для чего? Подозревать можно было кого угодно, но я четко знала, что наутро и без этого будет все известно. Я открыла красную папку и убедилась, что из нее исчезли договор с Закиром и прикрепленное к нему скрепочкой платежное поручение. Значит, эти документы утром будут в банке, куда их может отнести любой человек: бухгалтер, секретарь, партнер или неизвестное лицо «х». Оно войдет в банк и положит бумажки перед Гулей: «Пожалуйста, проведите, я новый менеджер Камилы...» Гуля улыбнется и поставит заветный штампик... А вечером взлетит самолет... Закир приземлится в Москве и снимет со счета мои денежки. И поделится со своим помощником. Может быть, с Тургуном, а может – с Мариной. А если с Эдиком?
Я взглянула в зеркало, край которого был виден из моего кабинета, - в нем отражалась лишь часть приемной. Дамы в бордовом платье там не было.
- Спасибо, графиня, за радушный прием, - поблагодарила ее я вслух.
А про себя подумала: «Интересно, как она могла загородить меня? Значит, стояла сзади? Но ведь и убийца не дурак, не будет же он стрелять в другую даму?» И тогда я поняла, что в тот самый момент, когда я видела отражение в зеркале, это было мое отражение в облике графини, а графиня же стояла сзади в моем облике. Вот почему она не хотела, чтобы я обернулась назад, тогда бы я увидела себя и уж точно упала – от пули или от страха, это уж другой разговор...
В семь утра я проснулась, умылась и сделала тщательный макияж. Сегодня буду делать все так же тщательно. Чайник «Тефаль» вскипел почти мгновенно, и я заварила кофе и достала из холодильника овсяное печенье. Подкрепиться просто необходимо. Когда стрелки на часах показали восемь тридцать, я позвонила в банк:
- Гуля, вчера я подписала платежку на валютную проплату. Сейчас ее тебе принесут, но ты, пожалуйста, не проводи ее, найди какую-нибудь причину. О том, что я звонила – никому ни слова, хорошо?
Ровно в девять кто-то вставил ключ в замок входной двери и тщетно пытался ее открыть. Я тихонько подошла к окну и посмотрела в щелочку жалюзи. У дверей стояла Марина. Если не открою, сразу поймет, что кто-то в офисе есть, еще и милицию вызовет. Нет, открою....
- Доброе утро, Камила! Что-то вы сегодня рано? А закрылись зачем?
- Да я только зашла, - ответила я как можно беспечнее. – Вот, юбку хотела поправить, неудобно, если кто заглянет...
- А-а-а, - понимающе акнула Марина и направилась к своему столу, открыла книгу телефонных звонков.
Ба, как это я забыла проверить эту книгу?
- Марина, кто мне вчера звонил?
- В половине пятого – Эдик. Он сказал, что у него все в порядке, был занят с росссийскими партнерами, но скоро освободится. В пять часов – Эльвира. Кстати, она приезжала вечером, минут через тридцать после звонка. Ей срочно понадобился какой-то документ. Сначала искала его у себя в бухгалтерии, а потом и к вам в кабинет заходила...
- Она никому не звонила?
- Да, звонила... Мужчине... Сказала: »У меня все в порядке, дорогой, встретимся в аэропорту...»
- Марина, а ты не знаешь, встречается ли Эльвира с кем-нибудь, не так, по-дружески, а серьезно?
- Да, и давно. Она и замуж собралась... – секретарша удивленно смотрела на меня. – Камила, мне так странно, что вас это может интересовать. Раньше вы были против вот таких «сплетен»...
- А я изменилась. Побывала в гостях у графини и стала первой сплетницей... Все хочу знать!
Ага, значит, у нее и ключ есть от моего кабинета? Хорошо подготовились партнеры, ничего не скажешь...
- Как это – «у графини»? – Марина округлила и без того выразительные черные глаза. – А разве они сейчас существуют?
- В этой жизни, Марина, существует все, - закончила я разговор и набрала номер банка.
- Да-да, была Эльвира, - подтвердила мои предположения Гуля. – Она сильно торопила меня с проводкой, но я сказала, что только через час проведу платеж, потому что нужно разрешение управляющего – сумма-то большая! А управляющий действительно будет через час.
- Гуля, я сейчас заеду и заберу платежку, нужно кое-что перепечатать...
Как хорошо, что только у меня есть право подписи... Так что, дорогая Эльвира, улетай со своим суженым, если, конечно, сможешь. Мне стало даже весело, и я позвонила Тургуну:
- Доброе утро, Тургун-ака! Как поживаете? – я особенно подчеркнула последнее слово, намекая ему о том, что сама я поживаю прекрасно.
- Камилочка? – Тургун был в явной растерянности. – А я вот тут...
- Я платежку вчера подписала, сейчас она в банке (какую, однако, чистую правду говорила я), а как у вас с деньгами?
Последний вопрос был, конечно, риторическим. Потому что с деньгами у него было совсем плохо. Я вспомнила зеркальное отражение черного лотка для бумаг и поняла, что графиня показала мне его, чтобы я увидела в этой груде документов свой договор. Он лежал там, а не в банке, когда я была в офисе у Тургуна, и лежит там преспокойненько и сейчас.
- Так вы перечислили мне деньги? – повторила я свой вопрос.
- Понимаешь, Камилочка, меня немного подвели, - начал мямлить Тургун, - но я...
- Хорошо, спасибо, - перебила его я и положила трубку.
Ура! Я свободна от обязательств перед ним, а значит, могу дать «добро» Бекзоду.
Через час, когда я вернулась из банка с платежным поручением на 380 тысяч долларов, в приемной сидели Бекзод и Эдик. Они так вписывались в ярко-горчичные кресла... Но я их вырвала из этих мягких объятий одной только фразой:
- Сегодня пьем шампанское в моем кабинете. И вот повод, - я порвала платежку на мелкие кусочки и ссыпала ворох бумажек в корзину для мусора.
Марина поставила на стол четыре фужера, но я попросила принести еще один.
- Кому? – удивленно спросил Эдик, пересчитывая нас.- Графине, - лаконично ответила я, и все недоуменно пожали плечами.
Окружающие привыкли к моим причудам, так что никто ничего необычного не уловил в моих словах и на сей раз. Ничего-то они не понимают...
А как же треснутое зеркало? Делая вид, что нужно поправить прическу, я подошла к трюмо и... не увидела никаких следов от пули. Но ведь они были вчера, я их не только видела, но и трогала пальцами... Ну, теперь и я ничего не понимаю...
Комментариев нет:
Отправить комментарий